Санкт-Петербургская общественная организация "Общество памяти игумении Таисии"
Праволавная литература, богословие, богослужебные книги, акафисты
191144
Россия
Санкт-Петербург
Санкт-Петербург
ул Кирилловская, 11
+7 (812) 710 37 30
  У ИСТОКОВ ДОБРЫХ НАЧИНАНИЙ
У ИСТОКОВ ДОБРЫХ НАЧИНАНИЙ
У ИСТОКОВ ДОБРЫХ НАЧИНАНИЙ
  Христос Воскресе!
Христос Воскресе!
Христос Воскресе!
  Ф. М. Достоевский – апостол Христа и проповедник бессмертия души
Ф. М. Достоевский – апостол Христа и проповедник бессмертия души
Ф. М. Достоевский – апостол Христа и проповедник бессмертия души
  C Рождеством Христовым!
C Рождеством Христовым!
C Рождеством Христовым!
  Лауреатом XIV Открытого конкурса изданий «Просвещение через книгу» стало сочинение Константина Певцова «Большое путешествие» в 3 книгах
Лауреатом XIV Открытого конкурса изданий «Просвещение через книгу» стало сочинение Константина Певцова «Большое путешествие» в 3 книгах
Лауреатом XIV Открытого конкурса изданий «Просвещение через книгу» стало сочинение Константина Певцова «Большое путешествие» в 3 книгах
  Христос Воскресе!
Христос Воскресе!
Христос Воскресе!
  Духовные основания нового мировоззрения
Духовные основания нового мировоззрения
Духовные основания нового мировоззрения
  САНКТ-ПЕТЕРБУРГ НА ПОРОГЕ НОВОГО МИРОВОЗЗРЕНИЯ
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ НА ПОРОГЕ НОВОГО МИРОВОЗЗРЕНИЯ
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ НА ПОРОГЕ НОВОГО МИРОВОЗЗРЕНИЯ
  Нелегкие судьбы хранителей водных артерий Санкт-Петербурга
Нелегкие судьбы хранителей водных артерий Санкт-Петербурга
Нелегкие судьбы хранителей водных артерий Санкт-Петербурга
  С Рождеством Христовым!
С Рождеством Христовым!
С Рождеством Христовым!

Георгий Михайлов – ревностный историк, даровитый писатель и настоящий патриот

В Пасхальную ночь 1 мая 2016 г. в Санкт-Петербурге почил о Бозе после изнурительной болезни Юрий Петрович Михайлов, больше известный читателям, как Георгий Михайлов.

2016-05-02

Санкт-Петербургская общественная организация "Общество памяти игумении Таисии"
191144
Россия
Санкт-Петербург
Санкт-Петербург
ул Кирилловская, 11
+7 (812) 710 37 30
Георгий Михайлов – ревностный историк, даровитый писатель  и настоящий патриот
Георгий Михайлов – ревностный историк, даровитый писатель  и настоящий патриот

Георгий Михайлов – ревностный историк, даровитый писатель и настоящий патриот

02.05.2016

GMikailov_.jpgВ Пасхальную ночь 1 мая 2016 г. в Санкт-Петербурге почил о Бозе после изнурительной болезни Юрий Петрович Михайлов, больше известный читателям, как Георгий Михайлов. Тонкий психолог, проницательный историк, убедительный лектор, яркий публицист и писатель, член Петровской Академии Наук и Искусств, член Союза Писателей России (Санкт-Петербургское отделение), и наконец, настоящий патриот и просто достойный глубокого уважения православный человек. Вечная память!

Георгий Михайлов родился в Петербурге в 1947 г. В 1970 г. окончил Кораблестроительный институт, а в 1985 г. – факультет психологии Государственного Университета им. Жданова. В 90-е гг. психолог Георгий Михайлов полностью посвятил себя духовно-просветительской деятельности. Начав с преподавания и чтения публичных лекций, он, спустя несколько лет, выступил как православный писатель. Его книги, отличающиеся простотой и доступностью изложения, и одновременно занимательностью и выразительностью, давно уже полюбились многим читателям. 20 апреля 2016 г. за труд «Архистратиг русской мысли» – о великой личности вселенского гения М. В. Ломоносова – Георгий Михайлов был награжден медалью «300 лет со дня рождения Михаила Васильевича Ломоносова».

Подробнее о Георгии Михайлове расскажет сотрудник Общества памяти игумении Таисии Владимир Дворецкий, которому посчастливилось бок о бок работать с автором в течение многих лет.

«Мне повезло тесно сотрудничать с Юрием Петровичем Михайловым более десяти лет. К моменту нашего с ним знакомства он был уже вполне сформировавшимся писателем, имевшrisunok.jpgим за плечами опыт пропагандиста здорового образа жизни на православных основах, а также автором нескольких замечательных книг, среди которых трудно выделить “лучшие”, поскольку все они были написаны увлекательно, простым и ясным, доступным широкой аудитории русским языком. Просто перечислю их названия: “Наша душа” (1997), “Психология мужества” (1999), “Дающая жизнь” (2000), – вышедшие в 2002 году под одной обложкой с названием “Три слова в психологии”. А в начале 2000-х гг. мне был поручен набор книги “Нравственный образ истории” и верстка ее макета.

Позволю себе цитату из введения к книге, в которой узнается весь Юрий Петрович, поскольку он и говорил и жил, как писал:

“Вопрос о надобности изложения истории в форме нравственного повествования далеко не нов. Ответы на него давали еще древнеримские писатели. И наш знаменитый Н. М. Карамзин, нередко называемый “Русским Тацитом”, вслед за Тацитом римским писал, что история “питает нравственное чувство и праведным судом своим располагает душу к справедливости”. Конечно, при условии, что книжная история не содержит идеологических предвзятостей и заведомой лжи, а толкуется верно в духовном смысле.

Сознание зиждется на скрижалях нравственной памяти. И правильное, православное, понимание собственной истории нам русским потребно психологически: ради сохранности нормальных чувств, доброй воли, здравого смысла. В нравственных образах любая история, тем паче история христианских стран, есть великая поучительная притча, потрясающая разум своей неумолимой логикой”.

Так ведь оно и есть.

Мне кажется, самое время немного рассказать об особенностях нашей совместной работы, характеризовавших моего старшего друга с малоизвестной стороны.

Юрий Петрович книги свои довольно споро писал простой шариковой ручкой на листах “машинописной” бумаги убористым почерком с лицевой стороны. По периферии рукописного текста он оставлял поля, а между строками – интервалы высотой тоже примерно в строку. После написания первого варианта главы, Юрий Петрович редактировал и правил написанный текст вставками и добавлениями, часто довольно обширными, – заполняя практически все свободное от текста пространство, иногда переходя и на изнаночную сторону листа. Написав и выправив таким3_Черновик.jpg образом черновой текст книги дома, Юрий Петрович приходил ко мне, и я набирал под диктовку, в процессе которой в текущем порядке им продолжали вноситься исправления в текст, при этом, автор, – в прошлом весьма убедительный лектор, – стремился не только к бесспорной аргументированности декларируемого, я бы сказал, провозглашаемого им текста, но и к выявлению скрытой в тексте силе устного слова, проявлявшейся при устном его прочтении, часто спрашивая меня, убедительно ли звучит написанная им фраза.

Набранный черновик Юрий Петрович просил меня распечатать – “через интервал” и с большими полями, – с тем, чтобы дома иметь возможность вносить в текст очередные дополнения и правки.

Наконец, после сверстывания макета и вручения его распечатки автору, им проводилась окончательная его доводка по вышеописанной “схеме” прежде чем он пустит законченную уже книгу в тираж.

Практически все книги Юрия Петровича наделены тем редким качеством, что отнюдь не теряют своей убедительности, ни при молчаливом чтении “про себя”, ни при зачитывании их вслух. Именно это качество автор больше всего ценил и постоянно его культивировал при очередном совершенствовании “формы”, разумеется, не во вред “содержанию”. Я думаю, что именно в этом и заключается “секрет” его текстов, являющихся одновременно и доступными и проникновенными.

Я же, в свою очередь, будучи “не более, чем статистом”, невольно оказывался сопричастником творческого процесса, свидетелем рождения книги из первоначального замысла, испытывая от этого присутствия рядом с тайной творения необыкновенно острые ощущения, вряд ли знакомые большинству читателей, сталкивающихся, так сказать, с “конечным произведением” и не подозревающих о трудах, вложенных в него.

lomonosov.jpgПосле издания “Нравственного образа истории” мы с Юрием Петровичем продолжили сотрудничать при создании им книг: “Язык человеческий” (2008), “Архистратиг русской мысли” (2010) – о феномене творчества и подвиге жизни М. В. Ломоносова (за которую незадолго перед кончиной автор был награжден настольной медалью на панихиде по рабу Божию Михаилу в Благовещенской церкви, что на Васильевском острове) и “Имя славянское, род Иафетов” (2012), в которой автор знакомит читателя с древнейшей историей славян.

Последней из книг Юрия Петровича, над которой мы работали с ним вместе, стал познавательный роман “Соперник варяжского гостя”, в котором, говоря словами автора, “дела минувших дней и сообщения о нераскрытых тайнах прошлого вплетены в замысловатый приключенческий сюжет, где главные герои, наши современники, ведут бескомпромиссную борьбу за правду, любят и страдают, попадают в жуткие безвыходные ситуации. На их пути встают враги, встает мистическое зло, но силы света им сопутствуют и помогают в трудные минуты. Недосказанная летописцем Нестором причина гибели Вадима Храброго, убитого варягами в момент захвата власти в Новгороде князем Рюриком, становится предметом напряженных изысканий литератора Вадима Ратова, его друзей и близких”.

Роман имеет явный автобиографический подтекст, и все друзья Юрия Петровича и его близкие, читавшие книгу в макете, пожалуй, не будут спорить со мной, набиравшим его “с голоса”, тем более, что за скобками почти каждого из романных сюжетов стояла реальная коллизия, вышедшая за рамки книги, но чрезвычайно остроумно комментировавшаяся автором в перерывах между работой и даже по ходу ее.

Остается надеяться, что и последняя книга дойдет до читателей и поклонников творчества Георгия Михайлова.

Юрий Петрович был крупным, ярким, выразительным и цельным человеком. Высокий ростом, громогласный, глубоко начитанный в редких исторических источниках и цитировавший их по памяти, риторически убедительный, он занимал собой любое помещение, в котором оказывался, становясь центром внимания и притяжения к нему аудитории, сколь бы разнородной она ни была. Слушать его было необыкновенно интересно, поскольку, аргументы его убеждали, проникая в самое сердце, непосредственная искренность его располагала к вере в высказываемые им суждения, а все в совокупности побуждало не только к увлекательному чтению его книг, но и к последующему знакомству с редкими источниками, на которые он ссылался.

Юрий Петрович прожил правильную и достойную подражания жизнь, а отошел ко Господу в день Его Воскресения, конечно, не случайно.

Он навсегда останется в памяти родных, близких и друзей. А лучшим памятником новопреставившемуся есть и будут его книги». 

Нравственный образ истории

Архистратиг русской мысли

Три слова в психологии

Психология мужества. Нравственная подготовка юношей

Язык человеческий

Имя славянское, род Иафетов


Назад

Георгий Михайлов – ревностный историк, даровитый писатель и настоящий патриот

В Пасхальную ночь 1 мая 2016 г. в Санкт-Петербурге почил о Бозе после изнурительной болезни Юрий Петрович Михайлов, больше известный читателям, как Георгий Михайлов.

2016-05-02

Санкт-Петербургская общественная организация "Общество памяти игумении Таисии"
191144
Россия
Санкт-Петербург
Санкт-Петербург
ул Кирилловская, 11
+7 (812) 710 37 30
Георгий Михайлов – ревностный историк, даровитый писатель  и настоящий патриот
Георгий Михайлов – ревностный историк, даровитый писатель  и настоящий патриот

Георгий Михайлов – ревностный историк, даровитый писатель и настоящий патриот

02.05.2016

GMikailov_.jpgВ Пасхальную ночь 1 мая 2016 г. в Санкт-Петербурге почил о Бозе после изнурительной болезни Юрий Петрович Михайлов, больше известный читателям, как Георгий Михайлов. Тонкий психолог, проницательный историк, убедительный лектор, яркий публицист и писатель, член Петровской Академии Наук и Искусств, член Союза Писателей России (Санкт-Петербургское отделение), и наконец, настоящий патриот и просто достойный глубокого уважения православный человек. Вечная память!

Георгий Михайлов родился в Петербурге в 1947 г. В 1970 г. окончил Кораблестроительный институт, а в 1985 г. – факультет психологии Государственного Университета им. Жданова. В 90-е гг. психолог Георгий Михайлов полностью посвятил себя духовно-просветительской деятельности. Начав с преподавания и чтения публичных лекций, он, спустя несколько лет, выступил как православный писатель. Его книги, отличающиеся простотой и доступностью изложения, и одновременно занимательностью и выразительностью, давно уже полюбились многим читателям. 20 апреля 2016 г. за труд «Архистратиг русской мысли» – о великой личности вселенского гения М. В. Ломоносова – Георгий Михайлов был награжден медалью «300 лет со дня рождения Михаила Васильевича Ломоносова».

Подробнее о Георгии Михайлове расскажет сотрудник Общества памяти игумении Таисии Владимир Дворецкий, которому посчастливилось бок о бок работать с автором в течение многих лет.

«Мне повезло тесно сотрудничать с Юрием Петровичем Михайловым более десяти лет. К моменту нашего с ним знакомства он был уже вполне сформировавшимся писателем, имевшrisunok.jpgим за плечами опыт пропагандиста здорового образа жизни на православных основах, а также автором нескольких замечательных книг, среди которых трудно выделить “лучшие”, поскольку все они были написаны увлекательно, простым и ясным, доступным широкой аудитории русским языком. Просто перечислю их названия: “Наша душа” (1997), “Психология мужества” (1999), “Дающая жизнь” (2000), – вышедшие в 2002 году под одной обложкой с названием “Три слова в психологии”. А в начале 2000-х гг. мне был поручен набор книги “Нравственный образ истории” и верстка ее макета.

Позволю себе цитату из введения к книге, в которой узнается весь Юрий Петрович, поскольку он и говорил и жил, как писал:

“Вопрос о надобности изложения истории в форме нравственного повествования далеко не нов. Ответы на него давали еще древнеримские писатели. И наш знаменитый Н. М. Карамзин, нередко называемый “Русским Тацитом”, вслед за Тацитом римским писал, что история “питает нравственное чувство и праведным судом своим располагает душу к справедливости”. Конечно, при условии, что книжная история не содержит идеологических предвзятостей и заведомой лжи, а толкуется верно в духовном смысле.

Сознание зиждется на скрижалях нравственной памяти. И правильное, православное, понимание собственной истории нам русским потребно психологически: ради сохранности нормальных чувств, доброй воли, здравого смысла. В нравственных образах любая история, тем паче история христианских стран, есть великая поучительная притча, потрясающая разум своей неумолимой логикой”.

Так ведь оно и есть.

Мне кажется, самое время немного рассказать об особенностях нашей совместной работы, характеризовавших моего старшего друга с малоизвестной стороны.

Юрий Петрович книги свои довольно споро писал простой шариковой ручкой на листах “машинописной” бумаги убористым почерком с лицевой стороны. По периферии рукописного текста он оставлял поля, а между строками – интервалы высотой тоже примерно в строку. После написания первого варианта главы, Юрий Петрович редактировал и правил написанный текст вставками и добавлениями, часто довольно обширными, – заполняя практически все свободное от текста пространство, иногда переходя и на изнаночную сторону листа. Написав и выправив таким3_Черновик.jpg образом черновой текст книги дома, Юрий Петрович приходил ко мне, и я набирал под диктовку, в процессе которой в текущем порядке им продолжали вноситься исправления в текст, при этом, автор, – в прошлом весьма убедительный лектор, – стремился не только к бесспорной аргументированности декларируемого, я бы сказал, провозглашаемого им текста, но и к выявлению скрытой в тексте силе устного слова, проявлявшейся при устном его прочтении, часто спрашивая меня, убедительно ли звучит написанная им фраза.

Набранный черновик Юрий Петрович просил меня распечатать – “через интервал” и с большими полями, – с тем, чтобы дома иметь возможность вносить в текст очередные дополнения и правки.

Наконец, после сверстывания макета и вручения его распечатки автору, им проводилась окончательная его доводка по вышеописанной “схеме” прежде чем он пустит законченную уже книгу в тираж.

Практически все книги Юрия Петровича наделены тем редким качеством, что отнюдь не теряют своей убедительности, ни при молчаливом чтении “про себя”, ни при зачитывании их вслух. Именно это качество автор больше всего ценил и постоянно его культивировал при очередном совершенствовании “формы”, разумеется, не во вред “содержанию”. Я думаю, что именно в этом и заключается “секрет” его текстов, являющихся одновременно и доступными и проникновенными.

Я же, в свою очередь, будучи “не более, чем статистом”, невольно оказывался сопричастником творческого процесса, свидетелем рождения книги из первоначального замысла, испытывая от этого присутствия рядом с тайной творения необыкновенно острые ощущения, вряд ли знакомые большинству читателей, сталкивающихся, так сказать, с “конечным произведением” и не подозревающих о трудах, вложенных в него.

lomonosov.jpgПосле издания “Нравственного образа истории” мы с Юрием Петровичем продолжили сотрудничать при создании им книг: “Язык человеческий” (2008), “Архистратиг русской мысли” (2010) – о феномене творчества и подвиге жизни М. В. Ломоносова (за которую незадолго перед кончиной автор был награжден настольной медалью на панихиде по рабу Божию Михаилу в Благовещенской церкви, что на Васильевском острове) и “Имя славянское, род Иафетов” (2012), в которой автор знакомит читателя с древнейшей историей славян.

Последней из книг Юрия Петровича, над которой мы работали с ним вместе, стал познавательный роман “Соперник варяжского гостя”, в котором, говоря словами автора, “дела минувших дней и сообщения о нераскрытых тайнах прошлого вплетены в замысловатый приключенческий сюжет, где главные герои, наши современники, ведут бескомпромиссную борьбу за правду, любят и страдают, попадают в жуткие безвыходные ситуации. На их пути встают враги, встает мистическое зло, но силы света им сопутствуют и помогают в трудные минуты. Недосказанная летописцем Нестором причина гибели Вадима Храброго, убитого варягами в момент захвата власти в Новгороде князем Рюриком, становится предметом напряженных изысканий литератора Вадима Ратова, его друзей и близких”.

Роман имеет явный автобиографический подтекст, и все друзья Юрия Петровича и его близкие, читавшие книгу в макете, пожалуй, не будут спорить со мной, набиравшим его “с голоса”, тем более, что за скобками почти каждого из романных сюжетов стояла реальная коллизия, вышедшая за рамки книги, но чрезвычайно остроумно комментировавшаяся автором в перерывах между работой и даже по ходу ее.

Остается надеяться, что и последняя книга дойдет до читателей и поклонников творчества Георгия Михайлова.

Юрий Петрович был крупным, ярким, выразительным и цельным человеком. Высокий ростом, громогласный, глубоко начитанный в редких исторических источниках и цитировавший их по памяти, риторически убедительный, он занимал собой любое помещение, в котором оказывался, становясь центром внимания и притяжения к нему аудитории, сколь бы разнородной она ни была. Слушать его было необыкновенно интересно, поскольку, аргументы его убеждали, проникая в самое сердце, непосредственная искренность его располагала к вере в высказываемые им суждения, а все в совокупности побуждало не только к увлекательному чтению его книг, но и к последующему знакомству с редкими источниками, на которые он ссылался.

Юрий Петрович прожил правильную и достойную подражания жизнь, а отошел ко Господу в день Его Воскресения, конечно, не случайно.

Он навсегда останется в памяти родных, близких и друзей. А лучшим памятником новопреставившемуся есть и будут его книги». 

Нравственный образ истории

Архистратиг русской мысли

Три слова в психологии

Психология мужества. Нравственная подготовка юношей

Язык человеческий

Имя славянское, род Иафетов


Назад